Будь моей - Страница 19


К оглавлению

19

— Если ты засмеешься, получишь в зубы. Лазарь не смеялся, но, вне всякого сомнения, улыбался.

— Ты думаешь, это меня остановит? Было известно, что эти двое готовы сцепиться по самому ничтожному поводу. Штефан отправил Лазаря с Василием в качестве телохранителя и напутствовал друзей шутливой просьбой не поубивать друг друга хотя бы до возвращения в Кардинию. И шесть воинов, выделенных для сопровождения Штефаном, должны были не допустить этого, равно как и предательского нападения разбойников, кишмя кишевших на горных перевалах.

— Во всяком случае, продолжать тебе будет значительно труднее! — пообещал Василий.

— Безусловно, но чем ты недоволен! Ты должен плясать от радости! Тебе уже не нужно выставлять себя подонком, она и без того совершенно прямо сказала именно то, что ты хотел услышать, и при том без всяких усилий с твоей стороны.

— Совершенно прямо! — передразнил Василий. — Ты все прослушал, как всегда. Эта маленькая крестьяночка тоже не хочет выходить за меня замуж, но желает, чтобы инициатива исходила от меня, а ты знаешь, что я не могу разорвать помолвку, как бы мне ни хотелось — Да, но благодаря ее неожиданной откровенности ты уже гораздо ближе к цели и наполовину выиграл битву, не сделав ни единого выстрела. Может, объяснить ей твое положение и она сама расторгнет помолвку? Она на твоей стороне, мой друг. Ты ей не нужен.

Выпалив это, Лазарь наконец не удержался и разразился смехом. Ей-богу, ситуация была ужасно смешной, а гнев Василия еще забавнее. Ну разве можно представить себе, что женщина, у которой оказалась возможность выйти замуж за Василия — или по крайней мере вообразившая, что такая возможность у нее имеется, — не воспользовалась удобным случаем в то время, как сотни других готовы были чуть ли не на убийство, лишь бы оказаться на ее месте.

— Кстати, — Лазарь решил подлить масла в огонь, — по-моему, твое великолепное презрение не произвело на нее никакого впечатления, да оно и понятно: я ведь видел, как ты на нее смотрел, пока не узнал, кто она на самом деле!

Лазарь замолк, потому что его душил смех.

— Господи, представляю, какие физиономии будут у Штефана и Симона! Да они просто мне не поверят!

Глава 7


— Прошу вас, Василий. Вы ведь разрешите мне называть вас так?

Не дожидаясь ответа, Константин грузно уселся за свой письменный стол. Его кабинет как нельзя более соответствовал образу хозяина — немолодого, степенного и не любящего пышности человека — и напомнил Василию кабинет собственного отца до того, как после смерти мужа Мария превратила его в швейную комнату.

— Хотя мы никогда не встречались, мне кажется, я знаю вас всю жизнь, — начал Константин, — ведь ваш отец только о вас и говорил. Он так гордился вашими успехами и очень переживал, что не имеет возможности брать вас с собой в путешествия и на охоту, но ваше образование было важнее, особенно, если учесть, что вы обучались у тех же наставников, что и крон-принц. Он гордился вами еще и потому, что сам не мог воспользоваться такими преимуществами, ибо до женитьбы не имел Связей с королевской фамилией. Я знаю, что он собирался взять вас с собою в Россию после того, как вам исполнится восемнадцать. Я вспоминаю его, когда…

Константин предавался воспоминаниям еще более часа. От Василия требовалось только время от времени вставить пару реплик, а в основном слушать, и он слушал жадно, узнавая о своем отце такие вещи, о которых и не подозревал, и раздражение, которое он поначалу испытывал к барону, постепенно ослабевало, а когда Константин окончил свою речь словами: «Мне, знаете ли, до сих пор не хватает его», — прошло совсем.

Смешно сказать, но Василий чувствовал, что чертовски близок к тому, чтобы расплакаться, а ведь он не плакал с тех пор, как перестал быть маленьким ребенком, и теперь эти подступавшие к глазам слезы буквально; душили его. Ему тоже недоставало отца, но только сейчас он понял, до какой степени. Он был в ярости оттого, что отец умер так рано, но, когда гнев прошел, Василий ощутил угрызения совести, в особенности потому, что ему так и не удалось подружиться с Сергеем так, как Штефан подружился со своим отцом Шандором, став уже взрослым мужчиной.

Василий представлял себе встречу с бароном совсем иначе, и конечно, все его предположения пошли прахом, не говоря уж о встрече с невестой, которая оказалась довольно неожиданной.

Сказать, что он ожидал увидеть совсем другую женщину, было бы еще преуменьшением. Василий рисовал в своем воображении избалованную и пустую аристократку, которую можно легко запугать. Но как, скажите на милость, запугать эту дерзкую бабенку? Она говорила, что хотела, с бесстыдным пренебрежением к приличиям. Она одевалась как крестьянка, вернее, как крестьянин. И ездила на лошади так, словно была рождена в седле. Казалось, в ее натуре нет ни робости, ни застенчивости. И, кроме того, она, черт возьми, не хотела выходить за него.

Василий сам не мог понять свои чувства, но уж облегчением, как решил было Лазарь, там и не пахло. Его отвергли. Отвергли! Это был особый, точнее сказать, единственный в своем роде опыт в его жизни.

Впрочем, нет, не совсем так. Таня ведь тоже отвергла его, когда ей сказали, что он тот самый король, за которого ей предстоит выйти замуж.

— За вашего короля я не выйду даже, если мне за это заплатят, — она заявила тогда и только смеялась, когда ей говорили, что она — принцесса Татьяна Яначек и с младенчества обручена с будущим королем Кардинии. Хотя, даже если бы Таня этому и поверила, ничего бы не изменилось, ибо ее презрение к Василию было равно его презрению к ней.

19